КОНТАКТНАЯ ИНФОРМАЦИЯ:
Адрес: 101000, Россия, Москва, Сретенский бульвар, д. 6/1, строение 1, офис 4.
Как нас найти?ОТДЕЛ КАДРОВ (информация для соискателей) >>> |
Как добиться повышения производительности труда?Версия для печати
10.09.2018
Президент РФ поставил задачу добиться роста производительности труда на предприятиях ключевых отраслей экономики темпом не менее пяти процентов в год. Что должно лежать в основе: модернизация производства или повышение эффективности управления? Что зависит от предприятий, а в чём им должно помочь государство? Почему многие руководители не пользуются даже доступными инструментами для повышения эффективности работы компании? Эти и другие вопросы обсуждались в рамках Московского финансового форума, который прошёл в Манеже 6-7 сентября. Подробности – в материале profiok.com. Загадка производительности: должна расти, но не растёт «Обратите внимание: на секциях, где обсуждают перераспределение результатов повышения производительности труда, участников намного больше», – грустно пошутила модератор – помощник министра экономического развития Юлия Урожаева, курирующая в МЭР национальный проект «Производительность труда и поддержка занятости». По словам чиновницы, в среднем по стране зарабатывается 25 долларов на отработанный час, в США – более 60 долларов за то же время (хотелось бы когда-нибудь увидеть сравнительные данные по выработке, скажем, токаря в России и США вместо лукавых усреднённых данных – прим. profiok.com). Если до сих пор рост экономики обеспечивался приростом занятости, то есть увеличением количества работающих, то сейчас, учитывая демографическую яму, добиться экономического роста можно только за счёт повышения эффективности работы. Поскольку, мягко говоря, не все компании на сегодняшний момент серьёзно озаботились вопросами производительности, применение самых банальных инструментов, всем известных и простых в использовании, может дать ощутимый скачок производительности – вплоть до 30 процентов за полгода. Но вот загадка: почему-то компании этого не делают. Казалось бы, исходя из этих соображений, все российские предприятия давным-давно должны были броситься осваивать инструменты повышения эффективности и, повысив конкурентоспособность, захватывать новые рынки. Ведь из базового курса экономики известно, что любая компания стремится к увеличению прибыли и выручки. Увы, ничего подобного не происходит – не считая, разумеется, единичных успешных примеров. Все предпосылки налицо, а производительность труда не повышается. Этот феномен Юлия Урожаева назвала загадкой века. «Может быть, мы не тот паззл собираем? – обратилась чиновница к участникам дискуссии. – Может быть, компаниям что-то мешает? Или не хватает чего-то главного?» Что поможет мотивировать компании? Иногда срабатывают самые банальные вещи, говорит Рубен Ениколопов. Он рассказал об эксперименте, который проводился в Китае. Группу предпринимателей объединили в соцсетях и заставили общаться, причём не обязательно на тему бизнеса. Удивительно, но через год средняя производительность труда в компаниях этой группы выросла на восемь процентов: конечно же, участники обменивались опытом, у них включился соревновательный дух, сработали синергетические факторы. На первое место Колесников ставит культуру производства в компании. Её не всегда просто внедрить, но делать это нужно обязательно, поскольку основой успеха остаётся именно постоянная борьба за качество продукции и удовлетворённость клиента. Сейчас каждый сотрудник корпорации «ТехноНИКОЛЬ» в обязательном порядке предоставляет не менее двух рацпредложений в год по улучшению работы на своём рабочем месте. «Мы платим премии тому, кто ходит на работу с включённой головой», – рассказал предприниматель, заострив внимание на том, что борьба за качество предполагает не единичные положительные примеры, а массовую и постоянную вовлечённость коллектива. По мнению Сергея Колесникова, важную роль в повышении эффективности работы играет автоматизация процессов, стандартизация, отработка рутинных процедур. Чётко прописанные планы и инструкции позволяют не повторять одно и то же каждому новому сотруднику, а информационные технологии дают возможность избежать человеческих ошибок и действий сотрудников в личных интересах. «Я устал ловить логистов на воровстве», – признаётся Колесников. Избавиться от проблемы помогли технологии: сейчас транспортные компании для доставки изделий и комплектующих выбираются информационной системой автоматически в соответствии с заданным алгоритмом, а не на основании предпочтений сотрудников отдела логистики. К акценту на повышение операционной эффективности Ломовцев относится скептически. Конечно, поднять производительность на 8-10 процентов только за счёт организации труда – это замечательно, но рано или поздно этот рост остановится, считает эксперт. Всё равно когда-то приходится думать о модернизации производства, и тут предприятия сталкиваются с проблемой нехватки доступных длинных денег. По мнению Соломона, в корпоративную культуру должны быть «зашиты» требования по непрерывному улучшению: «Культура высокой производительности – это то, по каким параметрам вы оцениваете сотрудников, за что вы их хвалите и за что продвигаете». А чтобы в компании начала складываться такая культура, её руководитель должен «прозреть», своими глазами увидев реальные примеры предприятий, на которых подобные инструменты помогли получить реальный результат. Достаточно ли составить план? В этой полуторачасовой дискуссии был затронут довольно широкий спектр тем, большинство из которых выходят за рамки этой публикации. Интересен спор между двумя спикерами о причинах невыполнения майских указов 2012 года в части создания 25 миллионов высокопроизводительных рабочих мест. Антон Силуанов долго рассказывал о том, как замечательно структурирован бюджет на ближайшую трёхлетку, как он будет привязан к национальным проектам, а значит, будет работать на цели развития, которые президент определил в майском указе. По мнению Силуанова, главное – чётко расписать цели, в том числе промежуточные, назначить ответственных и организовать «жёсткий мониторинг» на федеральном и региональном уровне. Для сравнения министр привёл пример с майскими указами 2012 года: «Иногда спрашивают, почему не выполнили норму указа по созданию 25 миллионов новых рабочих мест. Потому что не было чёткого целеполагания и исполнения этой задачи. Зато выполнили по заработной плате, потому что по зарплате всё было расписано по субъектам РФ, по ответственным федеральным министерствам и ведомствам. Спрос был чётко структурирован и администрирован, а по рабочим местам такого не было». Сергей Собянин в ответ назвал Силуанова большим оптимистом. По мнению столичного мэра, говорить о том, что в стране не выросло количество высокопроизводительных рабочих мест только потому, что кто-то не составил подробный план, можно только с юмором. «Это не решается мероприятиями, сколько бы их ни было, – убеждён Собянин. – Это связано с серьёзными структурными изменениями в экономике, в том числе и с пространственным развитием. Так что дело не в количестве мероприятий, а в отсутствии стратегического планирования». Сергей Собянин убеждён, что причина невыполнения майского указа – не в отсутствии плана мероприятий, а в кризисе, захлестнувшем страну, то есть в падении темпов роста экономики. Впрочем, решать вопрос можно было и в этих условиях. Например, в Москве за последние 8 лет создано 500 тысяч высокопроизводительных рабочих мест. Город вкладывается в инфраструктуру и делал это даже в кризисные годы, когда многие недовольные говорили, что лучше помогать бедным. Если бы их послушали, в конечном счёте денег бы не хватило ни на социальную сферу, ни на развитие. Именно за счёт развития Москва получила доходы, которые можно было направить на поддержку социальной сферы, образования и здравоохранения. Почти две трети строящейся московской недвижимости – это не высокодоходное жильё, а коммерческая недвижимость, которая развивает экономику и создаёт рабочие места. По словам Собянина, это происходит не само по себе, а в результате «жёсткого диалога» с бизнесом. Что касается производительности труда, то московский мэр уверен, что этот показатель напрямую зависит от концентрации населения. Например, в сельской местности автобус перевозит 10 человек на расстояние 10 километров. В Москве такой же автобус проезжает то же расстояние, но перевозит за это время минимум 50 человек. Получается, что производительность труда в пять раз выше. То же касается гостиниц, ресторанов, всей сферы услуг. Предвосхищая чьё-то возмущение: нет, конечно, в сельской местности тоже нужны гостиницы, рестораны и автобусы. Просто требовать от них каких-то высоких показателей в смысле эффективности, пожалуй, не стоит. Не надо ничего противопоставлять и делать вывод, что развитие одних регионов становится причиной обнищания других. За счёт концентрации ресурсов в одних областях можно получать доходы и направлять их на поддержку других территорий. У нас настолько большая и разная по географическим, климатическим, экономическим условиям страна, что некоторые субъекты никогда не смогут стать самодостаточными, сколько ни вливай в них средств на развитие, подчеркнул Собянин. По его мнению, нужно выделять локомотивы развития, и это единственный путь к долгосрочному экономическому росту. Но есть и те, кто хочет работать. Конечно, предприятия ОПК отчасти расслаблены большими объёмами государственного оборонного заказа. Но есть и другие проблемы: если бы вопрос с повышением производительности труда можно было решить просто и быстро, а главное, это имело бы смысл, то компании давно бы это сделали. Какой смысл вкладываться в модернизацию, если загрузка производственных мощностей в будущем под большим вопросом? Зачем осваивать технологии бережливого производства, если смежники работают по старинке? Как можно уволить часть сотрудников, высвободившихся в результате автоматизации, если предприятие является градообразующим? Зачем работникам на местах стремиться рационализировать свой труд, если это приведёт к увеличению плановой нормы, а не зарплаты? Как обучить сотрудников по программе повышения квалификации, которая нужна и нравится, если головная организация в приказном порядке навязывает обучение в корпоративной академии? И на все эти вопросы нужно отвечать одновременно. И всё это отзвуки приватизации 1990-х. Повышение производительности труда – не самоцель, вместе с этим показателем должны расти десятки других, возможно, не вошедших в разрабатываемые правительством национальные проекты. Хватит ли правительству параметров для мониторинга, чтобы их достижение обеспечивало экономический рост? Помните, как Владимир Путин убеждал всех, мол, «мы всё посчитали»? Не хотелось бы, чтобы через шесть лет очередной министр объяснял, что ничего не вышло только потому, что какой-то показатель недостаточно тщательно отслеживали». Для полноты картины читайте публикации profiok.com: |